Не могу иначе...
Инок59
ОТЕЦ молю, услышь мой стон души,
Она болит и, сострадая, плачет.
Ком в горле и из глаз слеза спешит,
Ну не могу я чувствовать иначе.
Мне говорят, живи и пой ЛЮБОВЬ,
И я пою ЛЮБОВЬ, НАДЕЖДУ, ВЕРУ.
Но как пройти, не вняв,- чужую боль?
Как не развеять злобные химеры.
Ответь как равнодушье обороть,
Когда застыли все в оцепенении,
Когда бесстыдно теша свою плоть,
Идут по трупам к цели в упоении.
Когда крестясь на храм одной рукой,
Другою сеют хаос, боль, разлуку.
Какой же сердцу может быть покой,
Когда оно объемлет эту муку.
Наверно проще в жизни подлецу,
Он не приемлет боль и сострадание.
Но мне стезя такая не к лицу,
Я не хочу уйти без покаяния.
Хочу, по мере сил, приблизить СВЕТ,
Нападки все стерплю, непонимание.
Лишь бы взошёл БОЖЕСТВЕННЫЙ РАССВЕТ,
И в мир вернулось БОЖИЕ ПРИЗНАНИЕ.
ОТЕЦ молю, услышь мой стон души,
Она болит и, сострадая, плачет.
Ком в горле, и из глаз, слеза спешит,
Ну не могу я чувствовать иначе.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Поэзия : Поэт и еврейский язык - zaharur На вышеприведённой фотографии изображена одна из страниц записной книжки Александра Сергеевича Пушкина, взятая из книги «Рукою Пушкина. Несобранные и неопубликованные тексты». — 1935г.
В источнике есть фото и другой странички:
http://pushkin.niv.ru/pushkin/documents/yazyki-perevody/yazyki-perevody-006.htm
Изображения датированы самим Пушкиным 16 марта 1832 г.
В библиотеке Пушкина была книга по еврейскому языку: Hurwitz Hyman «The Elements of the Hebrew Language». London. 1829
Это проливает некоторый свет на то, откуда «солнце русской поэзии» стремилось, по крайней мере, по временам, почерпнуть живительную влагу для своего творчества :)
А как иначе? Выходит, и Пушкин не был бы в полной мере Пушкиным без обращения к этим истокам? Понятно также, что это никто никогда не собирался «собирать и публиковать». Ведь, во-первых, это корни творчества, а не его плоды, а, во-вторых, далеко не всем было бы приятно видеть в сердце русского поэта тяготение к чему-то еврейскому. Зачем наводить тень на ясное солнце? Уж лучше говорить о его арапских корнях. Это, по крайней мере, не стыдно и не помешает ему остаться подлинно русским светилом.
А, с другой стороны, как говорится, из песни слов не выкинешь, и всё тайное когда-либо соделывается явным… :) Конечно, это ещё ничего не доказывает, ведь скажет кто-нибудь: он и на французском писал, и что теперь? И всё же, любопытная деталь... Впрочем, абсолютно не важно, была ли в Пушкине еврейская кровь, или же нет. Гораздо важнее то, что в его записной книжке были такие страницы!
